Звезда, которая никогда не заходит - Страница 91

Он присмотрелся внимательнее. На груди, на пластине черной брони, над серебристой спиралью, сияла рубиновая пятиконечная звезда и такая же звезда горела на шлеме, над черной пучиной. На левом наплечнике виднелась красная звезда с вписанными в нее скрещенными серпом и молотом. С правой стороны был подвешен длинный меч в ножнах кроваво-красного цвета.

...

Три разума – или два, потому что один вполне мог считаться частью другого, хоть и был отделен от него расстояниями, которые даже свет преодолевал слишком медленно, по меркам машин – говорили друг с другом, неслышимые ни для кого, кроме них самих.

– Центральный сектор будет нашим в течение суток, – сказал Черное Безмолвие, – вчерашнее наступление полностью сломило сопротивление врага. Думаю, нужно подумать о будущем развороте армий.

– Да, мы практически выиграли, – ответил Предвидящий, обозревая протянувшийся на многие километры безжизненный ландшафт, – и скоро мы пойдем на запад, до самого океана. Надеюсь, что по другую его сторону тоже скоро все решится.

В это время недалеко от линии фронта один из полков моторизированной пехоты готовился к предстоящему штурму. Здесь не было разрушенных особняков – застройщики еще не успели добраться сюда – а лишь широкое поле, покрытое желто-коричневой, пожухлой осенней травой, и мемориал из серого гранита, который не тронули ни снаряды, ни бомбы.

– Какая странная ирония, – заметил командир полка, закончив обсуждение предстоящего штурма с командирами батальонов, – они стояли здесь насмерть, чтобы защитить столицу. А теперь в окрестностях города засели последователи тех, кого тогда остановили с таким трудом, и мы идем в бой против них.

В разговор Предвидящего и Черного Безмолвия вторгся третий голос – голос искусственного разума, часть которого была заключена в мече, висящем на поясе аватара Предвидящего.

– Пора, – произнес Красный Террор, и рука Предвидящего легла на рукоять меча.

Цифры минут на часах просто сменились на пару нулей, как делали это каждый час. И не было приказа, ни текстового, ни речевого – потому что каждый солдат идущей в атаку армии Core знал, что делать, – лишь короткой серией импульсов пронеслась команда автономным боевым роботам.

...

Левая рука гиганта опустилась к ножнам и пальцы латной перчатки сомкнулись на рукояти меча. Одним движением черный воин извлек меч из ножен, поднял его вверх и направил в сторону позиций обороняющихся. Словно раскаляясь изнутри, клинок начал светиться красным светом, пока багряное пламя, разгораясь, не охватило его. Тишина, повисшая над полем предстоящей битвы, в мгновение разорвалась, и словно цунами на окопы обрушился оглушающий, сотрясающий землю рев. Будто повинуясь невидимой воле, войска двинулись вперед. Штурм начался.

По освещенной красноватым светом восходящего солнца пустыне, взметая безжизненную, выжженную, спеченную и перемолотую снарядами и бомбами, простерилизованную жестким излучением ядерных взрывов землю, армия Core шла на битву.

Войска наступали широким фронтом, кажущимся обороняющимся прямой линией, потому что с их позиций невозможно было даже приблизительно оценить масштабы циклопического сражения. Лишь на тактической компьютерной карте, видимой каждому из идущих в атаку, линия наступающих явно имела форму полумесяца более полусотни километров в поперечнике.

В небе, словно вынырнув из-за облаков, всего в сотне метров над землей появились самолеты-штурмовики, летящие в шахматном порядке, линией, которая по обеим сторонам уходила за горизонт. Наземные силы не заставили себя ждать, появившись из тумана и начав движение в направлении укреплений. С промежутками в несколько десятков метров, сметая и сминая на своем пути немногие оставшиеся неровности ландшафта, перемалывая гусеницами выжженную почву, двигались тяжелые телеуправляемые атомные танки. В промежутках между гигантскими машинами шли автономные боевые роботы, трехногие, вооруженные пулеметами и ракетными установками, с искусственным интеллектом, настроенным в этот момент на поражение всего, что находилось в поле зрения и не обладало опознавательными системами Core. За ними двигались более легкие танки-роботы. Позади наступала пехота, в основном еще остававшаяся в бронированных транспортерах, экипированная в простые, но эффективных экзоскелеты и костюмы химической и радиационный защиты.

Обороняющиеся мало что могли противопоставить атакующим. Потери за последние несколько дней были чудовищными. Из тех, кто вступил в первый бой две недели назад, осталось менее десятой части, и пополнения ждать было неоткуда. Из тяжелого вооружения на этом участке фронта имелось лишь несколько танков, стоявших в наскоро вырытых укрытиях, и небольшая батарея ракетных установок, перебазированная сюда под покровом ночи и замаскированная в чудом не полностью стертых с лица земли развалинах особняка, еще недавно гордо стоявшего посреди огромного участка, окруженного не существующим теперь высоким забором.

Бой начался. Земля взлетала фонтанами от разрывов снарядов, залпы орудий, вой летящих ракет, треск пулеметов и рев скорострельных пушек штурмовиков сливались в непрерывный, оглушающий грохот.

Один из укрытых в окопе танков успел сделать выстрел по наступающим. Снаряд удачно поразил один из легких танков Core, который, содрогнувшись от удара, почти сразу же остановился и загорелся – но эта победа стала для стрелявших последней. Идущий на бреющем полете штурмовик Core открыл огонь из скорострельной пушки. Шквал бронебойно-зажигательных снарядов из обедненного урана прошил броню насквозь, боекомплект сдетонировал и сильнейший взрыв сорвал башню, отбросив ее в сторону на десяток метров. Штурмовик пронесся над дымящимися обломками и начал разворачиваться, заходя на другую цель.